Как меняется интеллектуальная собственность в России

Как меняется интеллектуальная собственность в России
21.04.2023 antonishena

Можно ли стать в буквальном смысле вторым Макдональдсом?

Мировые бренды покинули РФ. При таком положении дел, конечно, велик соблазн просто копировать все, что делал запад, однако такие попытки пресекаются.

Остается только изобретать заново что-то похожее. Обострились вопросы не только производства, но и попутно, ребрендинга, и, конечно, защиты результатов интеллектуальной собственности.

Если бренды ушли из России, это вовсе не значит, что можно теперь копировать их названия (удивление для многих), логотипы, производить под ними что-то и вообще всячески игнорировать факт, что первоисточник вообще-то еще существует.

Даже при таком положении дел интеллектуальная собственность защищается.

Ярослав Шеманин, старший юрист Пепеляев Групп условно разделил ушедшие компании на несколько категорий:

– те, кто громко хлопнул дверью и заявил об уходе;- те, кто приостановил деятельность;

– те, кто передал управление резидентам РФ;

– те, кто остался.Мы бы еще выделили тех, кто остался, но приостановил вложения в маркетинг (кому при этом хуже было сделано – вопрос).

Шеманин рассказывает интересные факты, что предприимчивые предприниматели, простите за каламбур (но тут он кстати), ринулись регистрировать товарные знаки якобы ушедших брендов, потому что они вроде как освободились. Конечно, это, прежде всего говорит о низком уровне осведомленности, что такое в принципе товарный знак и как он работает. Так вот. Оказалось, что если иностранная фирма не отказалась от своих прав в РФ, то и забирать ее бренд нельзя, будь она хоть 10 раз из списка недружественных стран. Это не отменяет защиты интеллектуальной собственности на территории России.

Юлия Гуриева, управляющий партнер, адвокат, патентный поверенный Seven Hills Legal, подтвердила, что некоторые действительно считают, что если бренд из недружественной страны, то и на правовом уровне не имеет более ни на что прав. Но, товарищи, мы цивилизованное общество, нельзя устраивать самосуд, мы должны держать лицо, а не вопреки эмоциям забирать чужую собственность только из-за прописки, как это делают некоторые западные правительства.

Любой конфликт когда-нибудь закончится, а вот репутацию уже не отмоешь.

Для репутации Великобритании, как колыбели частной собственности, в будущем не пройдет незамеченным, например, факт захвата личной собственности русского олигарха в моменты пиков антироссийских настроений. Призываем не уподобляться.

Суды РФ не поддерживают подход отказа защиты интеллектуальной собственности ушедших компаний! Если вы в состоянии построить отечественный “макдоналдс”, то сделайте это за счет своих навыков, а не за счет чужого имени.

Однако и наши бренды получили дополнительные проблемы за рубежом: необходимо нанимать иностранных специалистов, чтобы разбираться в этой новой юридической круговерти – оплата счетов, неоплата лицензий, разрыв отношений из-за подобных проблем и тому подобное. С одной стороны, договоры можно просто рвать, потому что возможность оплаты пропала, но что тогда останется? ИЛИ… искать новые пути! Например, регистрировать иностранные юр лица и продолжать давние отношения уже в слегка другом русле.

Следующий важный вопрос – ребрендинг, который, безусловно, имеет свои особенности. Пока мы тыкаем пальцем и удивляемся “дурацким” по нашему мнению новым названиям, бизнесы реально ломали голову и поспешно переименовывались в условиях паники.

Никогда такого не было, и вот, опять. Теперь все вдохновляются, поэтому страшного в
подобном ничего нет.

При всем при этом, кто-то пошел легким путем – Лариса Лысенко, партнер по интеллектуальной собственности BKMP LEGAL отмечает, что кто-то пошел легким путем – то ли фантазия подкачала, то ли… это умышленно что ли?

Недобросовестный ребрендинг был и раньше, говорит Лысенко. А вот с массовым полным копированием брендов впервые столкнулись в прошлом году, замечает юрист. В Роспатент подали более 50 заявок на товарные знаки ушедших компаний, рассказала эксперт. Такая ситуация сложилась, например, с брендами Apple, Skoda, Nestle, Clarins и L’Oreal Paris. IP споры.

С люксовыми брендами в последнее время вообще много интересных историй: недавно одну жительницу, которая ввозила для себя копии сумок оштрафовали не то, чтобы на стоимость копий, а на стоимость оригинала – сэкономила так сэкономила, называется. Далее… Dior и Chanel потребовали взыскать с предпринимателя, который продавал подделки, полную стоимость брендовых аксессуаров. Истцы посчитали, что так можно возместить их упущенную выгоду.

Но Верховный суд посчитал, что раз рынки разные, то и суммы взысканий должны быть разные – нельзя “паленку” оценивать по оригиналу. Правообладатели, чьи права нарушили, по закону могут требовать либо выплаты им компенсации, либо возмещения убытков. В этом деле выбрали второй вариант. Чтобы взыскать убытки, надо еще постараться, чтобы доказать их размер.

Все актуальнее становятся споры, связанные с аннулированием товарных знаков. В законе, конечно, есть перечень оснований для отказа в их регистрации. Правила нарушены – до свиданья. А еще, если в регистрируемом знаке можно узнать отголоски известного бренда – тоже.

Знаете, что у “Макдональдса” запатентовано множество производных названий, чтобы избежать таких ситуаций, более того, в 2021 году McDonald’s решил официально запатентовать в России свое обиходное название «Макдак» и подали заявку на регистрацию в Роспатенте товарного знака «Макдак» как обиходного названия сети быстрого питания. В подтверждение наших слов о запрете похожести, в 2021 году в Пермском крае ФАС возбудила дело в отношении сети кафе «Wаурма» из-за использования товарного знака компании McDonald’s. Хозяева сети из нескольких кафе в разных районах Перми с качестве элемента логотипа выбрали перевернутую букву M, весьма схожую с логотипом американской корпорации.

Хотя, если вам прям горит, вы можете старшего брата попросить разрешить вам зарегистрировать что-то похожее. Возможно, он расценит, что маленьким надо помогать (скорее, нет).

Какие же сейчас витают тренды в авторском праве?

1. Фототроллинг.

Ангелина Скворцова, старший юрист, руководитель практики разрешения споров NEVSKY IP Law. Эксперт рассказала, что сейчас в арбитражные суды подали уже более 5000 исков за якобы незаконное использование фотографий. В чем суть? Фотограф на фотостоке выкладывает фото, которым может пользоваться любое компания и лицо. Какая-нибудь фирма вдруг решает, что это теперь принадлежит только им, заключает договорные отношения с этим фотографам, а затем всем, кто уже и еще до них использовал это изображение, выставляют иски за незаконное использование чужих работ. Получается, что те компании, которые использовали фото до появления такого “умника” задним числом стали нарушителями.

2. IT – использование кода в составе другой программы.

Вообще, если кратко, есть законопроект, который запрещает это делать. Видите, у нас оказывается действительно, все очень четко в IT. Но там каждую ситуацию нужно рассматривать индивидуально, потому что, есть, например, открытые коды, ипочему тогда их не использовать…

Конечно, есть и другие тренды, но мы решили назвать самые видные.

Как бизнесу себя обезопасить?

1. Сначала патент – потом заявка о своей разработке.
2. Использование четких недвузначных терминов.
3. Качественный патентный поиск. Так что, друзья, это нам кажется все так просто – одни ушли, другие пришли на их место.

В качестве заключения

На самом деле на невидимом поле интеллектуальной собственности до сих пор
разворачивается самая настоящая битва за освободившееся (или нет)
пространство, за отстаивание своих интересов (а понять можно любую сторону), ну и в целом за будущее своих компаний. Как говорится, если мы о чем-то не знаем, это не значит, что этого не существует. Вот, оказывается, какая интересная тема, работы у отечественных специалистов в области #K2B явно вдруг внезапно прибавилось и, более того, что намного ценней, прибавится много интересных кейсов, которые себе может приобрести далеко не каждое поколение интеллектуальных работников.

Подписывайтесь на наш Телеграм – там еще больше интересного контента для
тех, у кого интеллектуальное производство является работой.